Диана Лауфенберг: Лучший способ учиться? На ошибках
Диана Лауфенберг делится 3-мя неожиданными вещами, которые она поняла о процессе обучения – включая основополагающую идею об эффективности метода обучения на ошибках.
Я занимаюсь преподаванием уже долгое время, и в процессе своей работы многое узнала о детях и о том, как они учатся, и я хотела бы, чтобы больше людей понимали, что такое потенциал учеников. В 1931 году моя бабушка – в нижнем ряду слева – закончила восемь классов. Она ходила в школу, чтобы получить информацию, потому что именно там её можно было получить. Информация содержалась в книгах, она была в голове учителя, и бабушка ходила туда, чтобы получить эту информацию, потому что именно таким способом люди учились. "Перемотаем плёнку" на одно поколение вперед: мы в школе, состоящей из одной комнаты в Оак Гроув, в которой учился мой отец. И опять, ему нужно было прийти в школу, чтобы получить информацию от учителя, загрузить её в единственный доступный ему вид переносной памяти, т.е. в его собственную голову, и взять её с собой, потому что именно так информация доносилась от учителя к ученику, а затем использовалась в жизни. Когда я была ребенком, у нас в доме была многотомная энциклопедия. Её купили в год моего рождения, и это было замечательно, поскольку мне не нужно было идти в библиотеку, чтобы получить информацию; вся информация уже находилась у нас дома, и это было круто. Это отличалось от опыта поколений до меня, и это изменило способ моего взаимодействия с информацией, пусть даже на таком скромном уровне. Но информация была ближе ко мне. Я могла получить к ней доступ.
За время, прошедшее между моими школьными годами и временем, когда я сама начала преподавать, был изобретен интернет. Примерно к тому времени, как интернетом стали активно пользоваться в качестве инструмента обучения, я переехала из Висконсина в Канзас, небольшой город в штате Канзас, где я получила возможность преподавать в очаровательном маленьком городке в сельском округе Канзаса, где я преподавала мой любимый предмет, "Американское правительство”. В первый год всё было просто супер: я преподавала предмет "правительство США", я была в восторге от политической системы. Ребята выпускного 12 класса не столь восторженно относились к правительственной системе США. Год второй: я кое-чему научилась – мне пришлось сменить тактику. И я предложила им настоящий опыт, позволивший им научиться чему-то самостоятельно. Я не говорила им что делать или как делать. Я предложила им проблему, а именно – задачу создать выборный форум для их местного сообщества.
Они печатали листовки, обзванивали офисы, следили за расписаниями, ходили на встречи с секретарями, сами выпустили брошюру, посвященную выборному форуму, чтобы весь город мог узнать больше о их кандидатах. Они пригласили всех на свой школьный двор на встречу, чтобы поговорить о правительстве и политике, о том, в порядке ли содержатся улицы и в результате получили хорошее практическое занятие. Учителя постарше – более опытные – смотрели на меня и говорили: "Ну, да. Посмотрите на неё. Это так мило. Она так старается это сделать." (Смех) "Она еще не знает, что её ждет." Но, я знала, что дети придут. Я верила в это. И каждую неделю говорила им, чего ожидаю от них. И в тот вечер, все 90 ребят пришли одетые как положено, делали что нужно, приняв на себя ответственность за происходящее. Всё что мне оставалось делать, это сидеть и смотреть. Это было их дело. Это был их опыт. Это было нечто настоящее. Это что-то значило для них, и они будут отталкиваться от этого, чтобы расти дальше.
Из Канзаса я переехала в прекрасную Аризону, где я в течение нескольких лет преподавала в городке Флагстаф, в этот раз, учащимся средних классов. К счастью, мне не нужно было учить их предмету "правительство США". Я могла преподавать им более интересный предмет, географию. Снова я испытывала волнение от возможности учиться. Однако, что было интересно в этой моей должности в Аризоне, так это работа с по-настоящему эклектичной группой учащихся в настоящей государственной школе. И у нас временами возникали замечательные возможности. Одной из таких возможностей была встреча с Полом Расесабагина, прототипом главного героя художественного фильма «Отель Руанда». Он должен был выступать перед старшеклассниками в соседней школе. Туда можно было дойти пешком, не пришлось даже платить за автобус. У нас не было никаких расходов. Идеальная экскурсия.
Потом перед вами встаёт проблема: как обсуждать вопрос геноцида с семи- и восьмиклассниками и как подойти к проблеме ответственно и уважительно, чтобы они разобрались во всём. Итак, мы решили рассмотреть Поля Расесабагина как пример человека, который необычно использовал свою жизнь во имя чего-то позитивного. Затем, я попросила ребят привести пример кого-то из их жизни, или рассказать о ком-то, кого они знают, или о ком слышали, о ком-то, кто по их мнению сделал нечто подобное. Я попросила их сделать небольшой фильм об этом. Мы делали это впервые. Никто из нас не разбирался в том, как сделать небольшой фильм на компьютере. Но идея уже захватила их. Я также попросила их записать свой голос за кадром. Это был момент самого потрясающего откровения: когда вы просите детей использовать их собственный голос и говорить от своего имени всё, что они сами хотели бы сказать. Последний вопрос задания звучал так: как вы планируете распорядиться своей жизнью, чтобы она оказала положительное влияние на других людей? Когда вы просите детей рассказать об этом и готовы уделить время, чтобы их выслушать, это будет необыкновенно.
Перенесемся в Пенсильванию, где я работаю сейчас. Я преподаю в Академии Научного Лидерства, школе-партнерстве между Институтом Франклина и учебным округом Филадельфии. Это государственная школа с 9-го по 12-й класс, однако наш подход к обучению весьма отличается от других. Я переехала туда прежде всего, чтобы влиться в учебную среду, разделявшую мое представление о том, как учатся дети, и действительно стремящуюся исследовать возможности, открывающиеся перед учителем, когда он готов расстаться с некоторыми парадигмами прошлого, с концепцией дефицита информации, актуальной для школьных лет моей бабушки, моего отца, и даже моих школьных лет, и перейти к современности, когда мы получаем переизбыток информации. Так что же делать, когда информация окружает вас повсюду? Зачем дети должны приходить в школу, если им уже не обязательно ходить сюда, чтобы получить информацию?
В Филадельфии у нас есть программа «один на один с ноутбуком», и дети приносят с собой ноутбук каждый день, идут с ним домой, получая доступ к информации. И вот с чем вам придётся смириться, дав ученикам инструмент получения информации, а именно, вы должны спокойно относиться к мысли о том, чтобы позволить детям потерпеть неудачу, как часть учебного процесса. В системе образования мы имеем дело с одержимостью культурой единственного правильного ответа, который нужно правильно выбрать среди тестовых вариантов ответа, и я хочу сказать вам сегодня, что это не имеет ничего общего с учёбой. Абсолютно неправильно требовать от детей никогда не ошибаться. Когда мы требуем от них всегда давать правильный ответ, мы не даём им возможности учиться. Итак, мы сделали один проект, и у меня остался на память один "артефакт" я почти никогда не показываю такие вещи опять-таки из-за проблемы, связанной с идеей "неудачи".
Эта инфографика была выполнена моими учениками как результат работы по проекту, который мы решили взять в конце года. Темой и поводом для проекта стала утечка нефти. Я попросила их взять доступные примеры инфографики, имевшейся на тот момент в изобилии в СМИ, и подробнее рассмотреть наиболее интересные её компоненты, а затем сделать что-то своё на тему другой антропогенной катастрофы из истории Америки. Их работа должна была отвечать определенным критериям, и это их немного смущало, поскольку мы никогда раньше этого не делали, и они не знали точно, как это сделать. Они могут говорить, – очень легко и убедительно, – и они могут писать, – действительно хорошо, – но, когда их попросили выразить свои мысли другим способом, они оказались не в своей тарелке. Но я предоставила им свободу действий: "Идите и творите. Ищите, разбирайтесь. Давайте посмотрим, на что мы способны." И ученик, который перманентно выдавал самую качественную "картинку", не подвёл. Это был результат двух-трёх дней работы. И это работа ученика, выполнявшего её от начала до конца.
Когда класс занял свои места, я спросила учеников "Чья работа самая лучшая?" Все сразу показали, "Вот эта". Им не нужны были ничьи подсказки. Просто "вот эта", и всё. Я спросила, "Хорошо, почему она так хороша?" Ответы были наподобие "Ну, тут неплохой дизайн, хорошие цвета", "И ещё тут, ну... это". И мы вместе с учениками повторили весь процесс оценки вслух. Я сказала, "Ну, что получилось?" Теперь они сказали: "Ну, наверно, это не так уж круто." Затем мы обратились к другой работе, где не было потрясающих визуальных эффектов, зато была замечательно подобрана информация, и целый час обсуждали процесс обучения, поскольку дело было не в том, насколько совершенной была работа, или могла ли я сама сделать что-то подобное, работа требовала их собственного творчества и позволяла им ошибаться, продолжать и учиться на ошибках. И когда в этом году мы с классом пройдём следующий раунд, в этот раз у них получится лучше. Потому что учёба не должна исключать возможность ошибки. Неудача имеет образовательный потенциал в процессе обучения.
Я могла бы показать вам миллионы слайдов, поэтому пришлось тщательно выбирать – это один из моих любимых – это ребята за учебой, как это может выглядеть в среде, где мы не цепляемся за идею, что ученики должны приходить в школу ради информации, а вместо этого спрашиваем, как они могут её использовать. Задаём действительно интересные вопросы. Они не подведут. Просите их путешествовать, чтобы увидеть всё своими глазами, чтобы по-настоящему учиться на собственном опыте, играть, задавать вопросы. Это одна из моих любимых фотографий, потому что я сделала её во вторник, когда попросила своих учеников пойти на избирательные участки. Это Робби, и это был его первый день голосования, и он хотел рассказать об этом всему миру, и вот, мы сделали это. Но это тоже учёба, потому что мы попросили учеников пойти в реальную жизнь.
Моя главная мысль в том, что если мы будем продолжать рассматривать образование с точки зрения хождения в школу за информацией, а не с точки зрения обучения на собственном опыте, дающего ученикам право говорить и ошибаться, мы не достигнем цели. И всё то, о чем так много говорится сегодня, не будет возможно, если мы оставим систему образования, не ценящую эти качества, потому что нельзя достичь этой цели с помощью стандартного теста, опираясь на культуру единственного правильного ответа. Но мы знаем, как улучшить ситуацию, и пришло время сделать это.
