Джулия Свини (Бог Сказал: "Ха!") представляет первые 15 минут своего сольного выступления 2006 года под названием "Оставляя Бога." Однажды два молодых Мормонских миссионера постучались к ней в дверь, тем самым послужив началом её углубления в переосмысливание своей собственной веры.
10 сентября, в утро моего седьмого дня рождения я спустилась в кухню, где моя мать мыла посуду, а отец читал газету или что-то вроде того, и я как бы предстала перед ними в проходе, и они сказали: "Привет, с днём рождения." А я сказала: "Мне семь." И мой отец улыбнулся и сказал: "Ну, так ты знаешь, что это значит, ведь так?" А я сказала: "Да, что у меня будет праздник и торт и я получу много подарков?" И мой папа сказал: "Ну, да. Но более важно то, что когда тебе семь, ты достигаешь возраста разумности, и теперь ты способна на всякий грех против Бога и человека." (Смех)
Эта фраза, "возраст разумности," была мне уже знакома. Сестра Мэри Кевин постоянно распространялась о ней во втором классе в школе. Но в её устах фраза казалась облачённой в трепет подготовлений к нашему первому причастию и первой исповеди, и все знали, что на самом деле всё заключалось в белом платье и белой вуали, и, короче говоря, я не уделяла так много внимания той фразе, "возраст разумности." Поэтому я сказала: "Да-да, возраст разумности. Что это значит?" И мой папа сказал: "В Католической церкви мы верим, что Бог знает, что маленькие дети не умеют отличить добра от зла, но в семь лет ты уже достаточно взрослая, чтобы знать, что лучше. Значит, ты выросла и достигла возраста разумности, и теперь Бог будет вести о тебе заметки и начнёт твою постоянную запись." (Смех) И я сказала: "Ой. Подожди-ка. Ты хочешь сказать, что всё это время до сегодняшнего дня, всё это время, когда я была такой хорошей, Бог даже не заметил?" И моя мама сказала: "Но зато я заметила." (Смех) А я подумала: "Как я могла этого не знать раньше? Как это до меня не доходило, когда мне раньше говорили? Все эти старания быть хорошей, и никакой награды. И, хуже всего, как это я не осознавала всей важности этой информации до того самого дня, когда она стала для меня практически бесполезной?" И тогда я сказала: "А что тогда насчёт Деда Мороза, мама и папа? Ведь Дед Мороз знает хорошо ты себя ведёшь или плохо, ведь так?" И мой папа сказал: "Да, но, милая, я думаю, что это относится к периоду между Днём Благодарения и Рождеством." А моя мама сказала: " Ай, Боб, перестань. Давай лучше ей расскажем. Ведь ей уже семь. Джули, никакого Деда Мороза нет." (Смех) Но меня на самом деле это не очень расстроило.
У моих родителей была такая разработанная история о Деде Морозе: как они разговаривали с самим Дедом Морозом и договаривались, что вместо того, чтобы Дед Мороз приносил подарки в Рождественскую ночь, как он делал для всех остальных семей, которые могли распаковывать свои сюрпризы первым делом в Рождественское утро, наша семья предоставляла Деду Морозу больше времени. Дед Мороз приходил к нам домой пока мы были на праздничной мессе с девяти часов в Рождественское утро, но только в том случае, если мы, дети, не капризничали. Это вызывало у меня сильное подозрение. Было достаточно очевидно, что на самом деле подарки нам дарили родители. То есть, у папы был очень особый метод заворачивания подарков, а почерк мамы уж слишком смахивал на дедморозовский. И, в конце концов, зачем Деду Морозу тратить время на то, чтобы завернуть к нам домой после того, когда он уже ко всем сходил? Единственный вывод из этого моря доказательств был очевиден: наша семья была настолько странной и причудливой, что даже Дед Мороз не хотел к нам приходить, и мои бедные родители пытались оградить нас от стыда, от позора отвержения Дедом Морозом, который был весел и добр. Но к тому же, давайте признаем, он был весьма разборчив. Так что, узнать, что никакого Деда Мороза не было вовсе, было на самом деле некого рода облегчением.
Я вышла из кухни, не настолько в шоке от новостей о Деде Морозе, насколько поражённой тем, как я раньше могла упустить такую деталь, как возраст разумности. Для меня было уже слишком поздно, но может быть я могла бы помочь кому-то ещё, кому-то, кто мог бы использовать эту инфомацию. Кандидат должен был соответствовать двум критериям: быть достаточно взрослым, чтобы понять всю идею возраста разумности, и ещё не быть семи лет. Ответ был ясен: мой брат Билл. Ему было шесть. И вот, я наконец-то нашла Билла за квартал от нашего дома на игровой площадке общественной школы. Была суббота, и он играл сам по себе, отбивая мяч от стенки. Я подбежала к нему и сказала: "Билл! Я только что поняла, что возраст разумности начинается, когда тебе исполняется семь, и тогда ты способен на всякий грех против Бога и человека." А Билл сказал: "И?" И я тогда сказала: "И, тебе шесть. У тебя есть целый год, чтобы делать что хочешь, и Бог этого не заметит." И Билл сказал: "Ну, и что?" А я сказала: "Ну, и что? Да всё!" И я развернулась и побежала. Я была так на него рассержена. Но когда я добежала до конца лестницы, я театрально развернулась и сказала: "Ах да, кстати, Билл, никакого Деда Мороза нет." (Смех)
И вот, я тогда этого не знала, но мне вовсе не исполнялось семь 10 сентября. На мой 13-ый день рождения, я запланировала ночёвку со всеми своими подружками, но за две недели до события моя мать отвела меня в сторонку и сказала: "Мне нужно с тобой поговорить наедине. 10 сентября не твой день рождения. Твой - 10 октября." И я сказала: "Что?" (Смех) А она сказала, "Послушай. В садик принимали только достигших определённого возраста к 15 сентября." (Смех) "Поэтому я им сказала, что твой день рождения был 10 сентября, а потом, не зная, проболтаешься ты или нет, я стала и тебе говорить, что твой день рождения был 10 сентября. Но, Джули, ты была так готова начать ходить в школу, дорогая. Так готова." Я задумалась: к четырём годам я уже была старшей из четырех детей, и моя мать даже поджидала следующего, так что я думаю, что она, понятным образом, имела ввиду то, что она была так готова, она была так готова. А потом она сказала: "Не переживай, Джули, каждый год 10 октября, когда был твой день рождения, а ты не знала, я заботилась о том, чтобы ты обязательно съедала кусок торта." (Смех) Это было утешительно, но тревожно. Моя мать праздновала мой день рождения со мной, но без меня. И самым огорчительным в этой новой детали было не то, что мне теперь надо было менять дату ночёвки со всеми подружками, самым огорчительным было то, что это значило, что я была не Девой. У меня в спальне висел огромный плакат Девы, и я читала свой гороскоп каждый божий день, и в нём всё было ну прямо про меня. (Смех) А теперь, значит, я Весы? И я доехала на автобусе до центра, чтобы купить новый плакат с Весами. Плакат с Девой - изображение прекрасной женщины с длинными волосами, вроде как отдыхающей у каких-то вод, а плакат Весов - просто огромные весы. Это всё происходило как раз где-то около того времени, когда я начала физически раздаваться, и раздавалась я намного больше, чем многие из моих сверстниц, и, признаться, вся идея о том, что мой астрологический знак был весами, казалась угрожающей и наводящей тоску. (Смех) Но я купила новый плакат с Весами, и начала читать мой новый гороскоп Весов, и с изумлением обнаружила, что в нём также всё было ну прямо про меня.
И только годы спустя, оглядываясь назад на всю эту историю с возрастом разумности/заменой дня рождения, меня осенило, что мне не исполнялось семь тогда, когда я думала. У меня был ещё целый месяц, чтобы делать что угодно до того, как Бог начал свои пометки обо мне. Эх, жизнь бывает так жестока. Однажды два Мормонских миссионера позвонили ко мне в дверь. А я живу прямо у центрального пути в Лос-Анжелесе, и мой квартал находится - короче говоря, он естественный начальный пункт всяких распространителей, ходящих от двери к двери. Иногда ко мне заявляются маленькие старушки из церкви Адвентистов Седьмого Дня, показывая мне эдакие мультяшные рисунки рая. А иногда и подростки, обещающие мне не вступать в бандитскую шайку и не начинать попросту грабить людей, если я только куплю у них подписку на какой- нибудь журнал. Так что, обычно я просто игнорирую звонок в дверь, но в тот день я открыла. И передо мной стояли двое мальчиков, каждому около 19-ти, в белых накрахмаленных рубашках с коротким рукавом, и у них были небольшие именные карточки, идентифицируюшие их как официальных представителей Церкви Иисуса Христа Святых Последних Дней, и они сказали, что у них было послание от Бога для меня. Я сказала: "Послание для меня? От Бога?" И они сказали: "Да." Я выросла на Тихоокеанском Северо-Западе Штатов, вблизи множества людей из Церкви Последних Свяых и, знаете, я с ними работала, и даже ходила с ними на свидания, но никогда на самом деле не знала их доктрины или того, о чём они рассазывали людям на своих миссиях, и, наверное, мне стало как-то любопытно, и поэтому я сказала: "Ну, что ж, пожалуйста, заходите." И они выглядели очень счастливыми, потому что не думаю, что такое им так часто доводиться испытать. (Смех)
И я их усадила, и принесла им два стакана воды -- всё, я справилась. Я принесла им два стакана воды. Не трогай причёску, вот в чём загвоздка. (Смех) Нельзя передо мною ставить экран со мной на видео и ожидать, что я не поправлю своей причёски. (Смех) Хорошо. Ну так вот, я их усадила и принесла воды, и после любезностей они сказали: "Верите ли Вы, что Бог Вас любит всем его сердцем?" И я задумалась: "Ну, конечно же, я верю в Бога, но, знаете, мне не нравится это слово, сердце, потому что оно приписывает Богу человеческие качества, и мне не нравится слово "его", которое также приписывает Богу половые качества." Но я не хотела спорить о семантике с этими мальчиками, и поэтому после длительной, неловкой паузы я сказала: Да, да, я верю. Я чувствую себя очень любимой." И они переглянулись и улыбнулись, как будто бы это был правильный ответ. И потом они сказали: "А верите ли Вы, что мы все братья и сёстры на этой планете?" И я сказала: "Да, верю-верю." И я почувствовала облегчение, потому что это был вопрос, на который я могла ответить так быстро. И они сказали: "Ну, что ж, тогда у нас есть для вас рассказ."
И они рассказали мне эту историю о человеке по имени Лихай, который жил в Иерусалиме в 600 году до нашей эры. И, оказывается, в Иерусалиме в 600 году до нашей эры все были абсолютно испорченными и злыми. Все и каждый: мужчина ли, женшина, ребёнок, младенец или плод в утробе. И Бог явился Лихаю и сказал ему, "Посади свою семью в лодку, я выведу вас отсюда." И Бог вывел их. Он вывел их в Америку. Я сказала: "В Америку? Из Иерусалима в Америку на лодке в 600 году до нашей эры?" И они сказали: "Да." (Смех) Потом они рассказали мне о том, как Лихай и его потомки размножались и размножались, и за 600 лет среди них появились две огромные расы, нефиты и ламаниты, и нефиты были абсолютно, абсолютно хорошими -- все и каждый из них -- а ламаниты были абсолютно испорченными и злыми -- все и каждый из них, попросту испорченные до мозга костей. (Смех)
Потом, после того, как Иисус умер на кресте за наши грехи, по пути на небеса он заскочил в Америку и посетил нефитов. (Смех) он сказал им, что если они останутся совсем, совсем хорошими -- все и каждый из них -- тогда победят в войне против злых ламанитов. Но очевидно кто-то из них это проворонил, потому что ламаниты смогли убить всех нефитов. Всех, кроме одного человека по имени Мормон, которому удалось спастись, прячась в лесу. И он позаботился о том, чтобы вся эта история была записана реформированными египетскими иероглифами, выгравированными на золотых пластинах, которые он потом закопал возле Пальмиры в штате Нью-Йорк. (Смех) Меня просто распирало от любопытства. (Смех) Я сказала: "А что стало с ламанитами?" И они сказали: "Они стали коренными американцами в Соединённых Штатах." И я сказала: "Значит, вы верите, что коренные американцы произошли от народа, который был совсем злым?" И они сказали: "Да." Потом они рассказали мне, как один человек по имени Джозеф Смит нашёл эти закопанные золотые пластины прямо во дворе своего дома, а с ними впридачу такой волшебный камень, который он клал к себе в шляпу, а потом засовывал в неё своё лицо, и это позволяло ему переводить золотые ппластины с реформированного египетского на английский.
К этому моменту я уже просто хотела дать этим мальчикам пару советов насчёт их рекламной речи. (Смех) Я хотела сказать: "Хорошо, только не начинайте с этого рассказа." Ведь даже Сайентологи усведомлённо проводят психологический тест перед тем, как начать -- (Аплодисменты) -- рассказывать людям о Ксену, злом междугалактическом властелине. И вот, потом они сказали: "Верите ли Вы, что Бог говорит к нам через своих праведных пророков?" И я сказала: "Нет, не верю." Потому что я была несколько расстроена всей этой историей с ламанитами и этой нелепой историей о золотых пластинах, но на самом деле, я просто не достаточно всё продумала, и поэтому дала немного заднего ходу и сказала: "А что конкретно вы имеете ввиду под праведными? И что вы имеете ввиду под пророками? Ну, могут ли женщины быть пророками например?" И они сказали: "Нет." И я сказала: "Почему?" И они сказали: "Ну, это потому, что Бог дал женщинам настолько впечатляющий и чудесный дар, что из всего, что осталось мужчинам, было только пророчество." Что это за такой чудесный дар Бог дал женщинам, задумалась я? Может быть, то, что они более способны к сотрудничеству и легче адаптируются? Или дольше живут? Или то, что женщины менее агрессивны, чем мужчины? Но нет, это не был один из этих даров. Они сказали: "Это её способность производить детей на свет." Я сказала: "Ой, да ладно. Ведь, даже если женщины пытались бы рожать каждый год начиная с 15-ти лет пока не исполнится 45, предполагая, что они не умерли от переутомления, всё равно кажется, что у некоторых женщин осталось бы в запасе несколько времени, чтобы успеть услышать слово Бога." И они сказали: "Нет." (Смех)
Они больше не казались мне такими свежелицыми и милыми, но они продолжали говорить. Они сказали: "А ещё мы верим, что если ты Мормон и если у тебя хорошие отношения с церковью, то когда ты умрёшь, ты попадёшь на небеса и будешь вместе со своей семьёй навечно." И я сказала: "О, Боже -- (Смех) -- это для меня не такое уж заманчивое предложение." (Смех) И они сказали: "Мы еще верим в то, что когда ты попадёшь на небеса, твоё тело будет восстановлено в его оригинальном виде. Ну например, если ты потерял ногу, то получишь её назад. Или, если ты ослеп, то будешь видеть." Я сказала: "А-а, -- а если у меня нет матки, потому что у меня был рак несколько лет назад. Так это значит, что если я попаду на небеса, я получу свою старую матку обратно?" И они сказали: "Да." И я сказала, "Я не хочу получать её обратно. Я довольна без неё." Ужас. Что если у тебя была пластическая операция носа и она тебе нравилась? (Смех) Бог, что, заставит тебя поменять свой нос на старый? Ну, а потом они дали мне Книгу Мормона. и попросили прочитать какие-то главы, и сказали, что как-нибудь вернутся, чтобы проверить, как у меня дела, на что я ответила что-то вроде, "Пожалуста, не надо торопиться," или просто, "Пожалуйста, не надо," и они ушли.
И вот, значит, вначале я чувствовала превосходство перед этими мальчиками, задавалась в своей более традиционной вере. Но после, чем больше я об этом думала, тем больше должна была себе признаться. Если бы кто-то заявился у меня на пороге и я услышала Католическую теологию и догму впервые в жизни, и они бы сказали: "Мы верим, что Бог оплодотворил одну очень молоденькую девушку, не используя половых сношений, и тот факт, что она была девственницей безумно важен для нас -- (Смех) -- и она родила младенца, и это сын Бога," то есть, я думаю это настолько же нелепо. Просто к этому рассказу я настолько привыкла. (Смех) Так что, я не могла себе позволить снисходительно относиться к этим мальчикам.
Но вопрос, который они задали мне при первой же встрече накрепко засел в моей голове: Верила ли я, что Бог любит меня всем своим сердцем? Потому что я не была уверена, что именно я думала об этом вопросе. Ведь, спросили бы они, Чувствуете ли Вы, что Бог любит Вас всем своим сердцем? Вот тогда было бы совсем по-другому, я думаю, я бы сразу тогда ответила: "Да-да, я это всегда чувствую. Я чувствую Божью любовь, когда мне больно и непонятно, и тогда я чувствую себя утешенной и любимой. Я укрываюсь в Божьей любви, когда я не понимаю, почему трагедия сваливается на голову, и я чувствую Божью любовь, когда я с благодарностью смотрю на всё прекрасное вокруг." Но так как они задали мне этот вопрос со словом "верите," почему-то всё было совсем по-другому, потому что я не была совершенно уверена, что верила в то, что так ясно ощущала.
